12 ноября, после многочисленных обращений и митингов, губернатор Курской области Алексей Смирнов провел встречу с беженцами из оккупированных районов Курской области. В ходе этой встречи он объявил об увольнении главы Суджанского района Александра Богачева и пообещал отстранить от публичной работы скандалиста Анатолия Дрогана, отвечающего в обладминистрации за внутреннюю политику. Кроме того, Смирнов попытался ответить на главные вопросы курских беженцев, которые уже несколько месяцев просят выделить им жилье.

Днем ранее, 11 ноября вынужденные переселенцы из Кореневского района Курской области обратились к Путину с просьбой компенсировать им утраченное жилье. Скромных выплат в пятнадцать и даже в сто пятьдесят тысяч рублей не хватает на то, чтобы хоть как-то обустроиться. Сертификаты на покупку жилья положены только тем, кто жил в пятикилометровой приграничной зоне, а темпы теоретического восстановления Курской области людей не устраивает: «Глава нашей области обещает, что в течение пяти лет будут восстанавливать приграничье. Старики могут не дожить, многие уже умерли», — говорят беженцы.

Но чиновники отвечают отписками, а сам Путин многочисленные видеообращения никак не комментирует. В октябре около пятисот человек из Глушковского района района подписали петицию с требованием включить их в программу переселения с выдачей государственных жилищных сертификатов (ГЖС), сообщает «Верстка». Начиная с третьего ноября, жители Шептуховского поселения опубликовали около двадцати видеообращений с похожими просьбами. Жители Большесолдатского района шестого ноября вышли на митинг в центре Курска, но также ничего не добились.

— говорят люди.

Очередной митинг состоялся 10 ноября там же, на Красной площади в центре Курска. К собравшимся вышел представитель областной администрации по внутренней политике Анатолий Дроган, который вместо отчетов на закономерные вопросы потребовал выдать зачинщиков мероприятия:

«Я хотел бы видеть инициаторов этой акции, поскольку это публичная незаконная акция. Вас толкают сейчас на незаконные действия. Почему незаконная? Мы живем с вами в режиме КТО, к сожалению, это не от власти зависит. Власть никого из врагов не толкала на границу, это война», — сказал чиновник.

Как сообщает издание «7х7», после Дрогана к протестующим вышла неназванная чиновница и пообещала собравшимся организовать встречу с губернатором во вторник, двенадцатого числа. Она сдержала свое слово. 12 числа беженцев пригласили в ДК «Свиридовский» на встречу с губернатором Алексеем Смирновым, вице-премьером федерального правительства Маратом Хуснуллиным, министром транспорта Романом Старовойтом.

поскольку чиновник с шестого августа «ни разу не нашел времени на поговорить и ответить на вопросы». И даже сам факт вторжения украинской армии 6 августа чиновник прокомментировал только 12 августа, шесть дней спустя.

Впрочем, у Богачева и в областной администрации неважная репутация: в июле, еще до начала боевых действий в Курске, советник губернатора Роман Алёхин назвал его «царьком» и заявил, что тот хамски общается с жителями, обвиняя их в «дискредитации армии». Выступая перед беженцами в ДК «Свиридовский», губернатор Смирнов также раскритиковал Богачева и заявил, что накануне «приглашал всех глав района, провел с ними беседу» — но главы Суджанского района Богачева на встрече с губернатором не было. «Вижу, как у вас обстоит работа. Сегодня глава Суджанского района будет освобожден от занимаемой должности».

После этих слов губернатора последовал взрыв аплодисментов и одобрительные возгласы.

Но отставка районного руководителя вряд ли поможет решить все проблемы жителей оккупированных территорий Курской области: они готовы выставить власти серьезный счет. В распоряжении «Новой газеты Европа» оказалась аудиозапись разговора, сделанная во время встречи с губернатором. Объявив об отставке одиозного чиновника, глава региона получил массу вопросов и претензий — и далеко не на все смог убедительно ответить.

— В вашей администрации работают некомпетентные люди! Будучи врио губернатора, а затем и губернатором, вы назначили ответственного человека за приграничье? Есть ответственные?

— Да, несомненно…

— Кто? — обрывает губернатора женщина у микрофона.

— У нас за каждым районом назначен ответственный. По части приграничья назначен замгубернатора Роман Денисов.

— За три месяца господин Денисов, может, и с кем-то встречался в ПВР (пунктах временного размещения), но ни разу — с теми, кто живет на частных квартирах (т. е. в арендованном жилье. — Прим. ред.), а большинство людей живет на частных квартирах, он ни разу не встретился с ними. Я не видела на его страничке графика приема людей.

Смирнов оправдывался тем, что сотрудники его администрации сутками находятся на работе, и он лично убедил Путина выплатить беженцам по десять тысяч рублей, чтобы понять, сколько таких людей и как им помочь. В зале послышались возмущенные голоса. Люди перебивали и перекрикивали чиновника, который явно пытался уйти от ответа. Он настаивал, что поручил чиновникам ежедневно принимать людей и дежурить по очереди. Его снова прервали:

— Все прекрасно понимают, что домой мы вернемся не скоро. Есть вопрос с сертификатами. Должен быть создан список тех, кто хочет получить сертификаты на покупку жилья (аплодисменты). Стыдно! Ваши министры пишут, что нельзя давать сертификаты, потому что произойдет отток трудоспособного населения (из уже оккупированного района. — Прим. ред.). Вы же понимаете, что Суджанский район находится в экстремальной ситуации. Сертификаты должны быть распределены по списку, а не между сватом, братом.

В ответ чиновник сообщил, что было выделено уже более 14 миллиардов рублей на жилищные компенсации — только на первом этапе, «второй этап начнется уже завтра», а все необходимые списки пострадавших у в местных властей есть. «Вы правильный вопрос задаете», — отметил губернатор и тут же совершил просчет, проговорившись, что первыми сертификаты получат те, кто живет в пунктах временного размещения.

до миллиона (сейчас это 75–150 тысяч рублей), как это было сделано после наводнения в Сибири?

Ответить на неудобный вопрос Смирнов получил коллегам из Минстроя. Один из представителей министерства сходу заявил, что выплата в миллион рублей законодательством не предусмотрена, а в Курской области и так действуют уникальные правила. «При получение сертификата вы получаете столько же квадратных метров, сколько у вас было раньше. При этом у вас остается земля и компенсация в сто пятьдесят тысяч рублей». Ответ залу явно не понравился. Кроме того, чиновник, видимо, слукавил: согласно правилам программы, получатель ГЖС должен в течение полугода найти жилье в Курской области или за ее пределами, исходя из расчета 70 000 рублей за квадратный метр; при том что средняя стоимость квадратного метра на вторичном рынке в Курской области — около 78 тысяч рублей, а в других регионах — и того больше.

Затем слово взял автор вопроса про получение беженцами миллиона рублей, представившийся Валерием Моисеевым.

— Впервые за 79 лет случилось вторжение иностранной армии на территорию старой России. Не новой, там на Украине, а старой. Врагом занято 1200–1300 квадратных километров. Практически всё будет уничтожено. Такого масштаба потерь еще не было, это не пожар, и не наводнение. Есть большая разница, поэтому нужен особый подход. Президент нашей страны Владимир Владимирович Путин должен уделить особое внимание нашей ситуации. Подойти по-отечески, по-государственному. Чтобы население не было обижено. Люди жаждут справедливости!

Выпустив пар по поводу бездействия федеральной власти, Моисеев пожаловался на сотрудника администрации Анатолия Дрогана, который уже отметился своей грубой манерой общения, когда вышел к митингующим.

— Пожалуйста, не надо, чтобы с людьми работал этот Дроган. Человек не готов работать с людьми, много говорит, только раздражает, — попросил Моисеев.

— От работы с людьми он будет отстранен, — пообещал губернатор.

— В зоне оккупации оказалось до 2000 наших людей, — продолжил Моисеев. — Можно ли организовать какой-то обмен, зеленый коридор, чтобы этих людей вывезти из Суджанского района?

— Это очень серьезный вопрос, которым я занимаюсь с самых первых дней. Работа идет по трем направлениям: Министерство иностранных дел, Минобороны и уполномоченная по правам человека Москалькова. 550 человек освобождено, — ответил чиновник.

Тему продолжила жительница уничтоженного села, явно не удовлетворенная ответом:

— У меня мама осталась в оккупации. С седьмого августа я о ней ничего не знаю. Я подала [ориентировку] в Красный крест, в полицию, в «Лиза Алерт». Ответа нет до сих пор. Человеку 70 лет, холодно, горячей еды нет, медицинской помощи нет, у нее давление. Жива ли она? Мы не знаем. Как быть в этой ситуации? Как узнать?

— Я могу еще раз поговорить с военными. Можем заняться этим в индивидуальном порядке. Дайте мне ваш адрес.

— У меня еще вопрос. Я жила в селе Кремяное, которое стерли с лица земли. У нас было огромное хозяйство. Кто мне его возместит? — продолжала женщина.

— Что имеется в виду? — недоумевал чиновник.

— У меня было две коровы, три свиноматки, 29 маленьких поросят, хряк. Я кормила двух дочерей и их семьи. Нам не нужно было от государства ничего, у нас был огромный огород. У нас была маленькая зарплата, но нам хватало. Мы жили прекрасно. Теперь у нас ничего нет, бежали кто в чём. Как дальше жить?

В ответ Смирнов начал говорить что-то невнятное про внебюджетные компенсации за домашнюю птицу:

— У всех вас были домовые книги, у всех сельсоветов, где фиксировалось, у кого сколько домашнего скота.

— Не фиксировалось! О чём ты говоришь? — бурно возражали в зале.

Смирнов ответил в том духе, что возможны «спорные ситуации», и резюмировал:

— Работы много впереди, я это прекрасно понимаю. И вы это должны понимать. Спасибо.

Слово взяла многодетная мать:

Я убью за своего ребенка, понимаете? Сколько это терпеть нашим детям? Одного [моего] ребенка в психушку отправили вообще без ведома родителей, это вы так защищаете приграничные районы, — кричала женщина.

— Мне об этом случае неизвестно. Мы разберемся. Если всё подтвердится, люди будут наказаны, — отвечал Смирнов.

Люди также жаловались на сомнительный статус «переселенцев», который им фактически ничего не гарантирует: «Почему беженцы с Украины, хохлы, извините за выражение, получают жилье, питание, 1300 рублей ежедневно, а мы приехали в трусах — и мы переселенцы. А теперь вы нам рассказываете, какие вы беженцы? Вы в своей стране. Мы бомжи в своей стране!» — поражался другой спикер, чью речь оборвали аплодисменты.

— Мы уже задавали вам вопросы, был список из двадцати вопросов? И ответ получили: это я [губернатор] направил тому, это я перенаправил сему, до свидания. Но вопросы задавались конкретно вам.

— Да, именно так. Я вам конкретно отвечаю. Всё, что вы сейчас перечислили, — стоит денег. Поступило 37 миллиардов, которые будут розданы вам, но это невозможно сделать в один день. Это большая работа.

Зал загудел.

— А ваши подчиненные нам говорят: ты получил 150 тысяч рублей, что тебе еще?

Встреча продолжалась несколько часов. Собравшиеся еще долго не успокаивались. Они горячо поддерживали тех, кто говорил от их имени, и не боялись перечить главе региона и министрам из Москвы. Как ни странно, некоторые с этой встречи вышли с чувством облегчения:

— Можно сказать, нам стало легче. Стал понятен механизм. Такую встречу надо было провести раньше. Сейчас мы пишем заявления, в течение месяца их рассматривают. Как мы поняли, в первую очередь сертификаты будут получать жители пятикилометровой зоны: инвалиды, пенсионеры, многодетные семьи, участники СВО. То есть до нас это дойдет только через полгода. Но пусть так. Зато есть определенность. Зато мы поняли, что работа ведется, — поделился своими впечатлениями один из участников встречи с курским изданием «Секунда».